* * *
Мы все когда-то были веществом,
Потом внезапно стали существом,
И наши, я бы так сказал, мозги,
Конечно, отличились от лузги.
Про рай и ад речь держим искони,
Но ведаем ли, знаем где они? –
А это тайна из великих тайн.
Выходит, всяк как может, наплетай,
Рисуй, воображай и уверяй.
Выдумываем свой и ад и рай.
Один лишь Бог про это знает, но…
Для нас все это чересчур темно.
* * *
В лес вхожу, как в зеленую воду.
Паутинки снимаю с плеча.
Очень тесно лесному народу,
Каждый ищет осколок луча.
Предо мною сосна в два обхвата,
Рядом тонкая ель, ей темно, -
Не сумела больше захапать,
Вот засохнуть теперь суждено.
Здесь – другая, повалится скоро, -
Не разрушится тени навес…
Разве лес не похож на город?
Не похож разве город на лес?
* * *
Так что не горюй, простак,
Ты поймешь однажды:
Безрассудство как-никак
Есть в любом и каждом.
* * *
Это осознать не трудно,
Это осознал кто мог:
Сострадание и мудрость –
Миром правьте, Марсу – гроб.
* * *
К травинке тянется рука,
К росинке полной дрожи.
Как ни оправдывай закат,
Рассвет всегда дороже.
* * *
Снежное кипение
Бьет в лицо крупой,
На душе смятение –
Полный непокой.
Своему отчаянию
Не кричи «К ноге!»…
Где покой случается –
Место и пурге.
* * *
У жестокого сердце с горошину,
Не умеет он жить по-хорошему.
* * *
Кроткому ужасно плохо
В этом мире лжи, подвоха;
Подличать бесстыдно лгать,
Для него - гнилая гать.
* * *
Трудно идти пустыней,
Здесь не отыщешь нег,
Сердце живое стынет,
Ночь и безмолвный снег.
Тундра, да шут с нею,
С ней не крестить ребят…
Только пустыни страшнее, -
Дом, где всё против тебя.
* * *
Жизнь полностью очерчена,
Над сказкой взмыла быль.
Стекло пруда вечернего
Уже не разлюбить.
* * *
Жить стоит света ради,
Это не плакат.
Одна осталась радость ,--
Провожать закат.
* * *
Неужели я строю напрасно?
Все растаять должно как лед?
Почему даже маленький праздник
Даже краешком не подойдет?
Почему же все тучи и тучи?
Неужели я их «либе дих».
Я, конечно, других не лучше,
И настолько я хуже других.
* * *
Вопросам остается кланяться
Нам, не взирая, на чины.
По сути, все мы на заклание
Своей судьбой обречены.
* * *
Крупный снег!
Крупный снег.
Очень крупный!
Белизны расплескалась страсть;
Как он радуется! Как он крутит!
Как спешит он на землю упасть.
Как наивен. Нас с тобой вроде,
Он надеется, он живой…
Эта радость только в полете –
Между тучами и землёй.
|
